至虛極也，守靜督也。萬物旁作，吾以觀其復也。
天物雲雲，各復歸於其根。歸根曰靜，靜，是謂復命。復命常也。
知常，明也；不知常，妄，妄作，凶。
知常容，容乃公，公乃王，王乃天，天乃道，道乃久，沒身不殆。
原文：馬王堆為主 (ctext.org)
Мириады тварей в слаженном сосуществовании проживают свои жизни, и я, достигая предела пустоты, в покое созерцания могу узреть круговорот их возвращений.
Неисчислимо разнообразие тварей божьих, но каждая из них возвратится к своему Истоку. Возвращение к Истоку есть упокоение. Упокоиться — чтобы затем вновь получить жизнь. Повторная жизнь — и так вечно.
Понимание, что так всегда было и будет, привносит в жизнь ясность. А не понимать этого — значит блуждать в иллюзиях, бездумно творя то, что имеет неблагоприятные последствия.
Осознать этот неизменный закон мироустройства — это путь к принятию; принятие — путь к тому, чтобы превзойти личное; превзойти личное — путь к высшему совершенству возможному в человеческом теле; высшее совершенство в человеческом теле — это путь на Небо; Небо — это путь к Дао; а Дао есть пребывание в вечности, где «меня не стало» отнюдь не означает погибель.
Вариант более буквального перевода: «Постичь это вечное постоянство — значит прийти к пониманию» (тому, которое ещё называют просветлением).
«Превзойти личное» отнюдь не означает подавлять в себе эгоистические наклонности и от ума пытаться соответствовать расхожим представлениям об альтруизме и бескорыстии. Ведь, как говорит автор, принятие, в том числе принятие себя и своей эгоистической природы, есть необходимое условие для того, чтобы превзойти личное. А если человек, не принимая себя, пытается «исправить» свою природу, сделав себя более «любящим / бескорыстным / сострадающим», то получается, что он, вроде желая превзойти личное, наоборот, всеми силами души в эту личность вцепился и пытается её «совершенствовать». Но это всё равно что вытаскивать себя из болота за волосы: не имея твёрдой опоры, точки приложения силы, а с помощью одних иллюзорных устремлений своего ума пытаясь бороться с другими, человек всю жизнь барахтается в этой трясине иллюзорного «самосовершенствования», внутренне абсолютно не меняясь, а внешне становясь таким, каким в контексте других факторов его судьбы предопределило ему стать его самое сильное устремление.
А чтобы действительно превзойти личное, нужно, приняв её такой как есть, оставить свою личность в покое и, быть может, лишь изредка, со стороны, чисто из любопытства наблюдая её возможные трансформации, учиться достигать предела пустоты.
В оригинальном тексте эта фраза выражена единственным иероглифом 王 (wáng / ван) ‘царь’, однако именно этот смысл заключён в его идеографии: 士 (shì / ши) значит ‘достойный муж’, и добавление ещё одной горизонтальной черты сверху, формирующей иероглиф 王 (wáng / ван), означает «достать до Неба», т.е. быть в контакте с Божественным, достичь высшего духовного совершенства. С течением времени, надо полагать, вопросы политики отодвинули этот аспект совершенства на второй план, и теперь словари объясняют верхнюю черту просто как высшее положение среди людей. Однако в древности, судя по китайским легендам о Трёх Августейших и Пяти Императорах или индийской «Махабхарате», цари действительно были людьми, достигшими высшей степени духовного совершенства.
Любопытно, что иероглиф 公 (gōng / гун), переведённый выше как «превзойти личное», в Древнем Китае также означал княжеский титул — гун, что, возможно, также может служить указанием на высокий уровень духовного развития высших сословий в древних цивилизованных обществах и обусловленную этим их высокую нравственность, в отличии от тех, кто сейчас пришёл им на смену и озабочен лишь тем, как бы развиться материально.
Возможный смысл этой фразы в том, что, превзойдя доступные в человеческом теле возможности для самосовершенствования, душа воплощается в высшей форме жизни (например, в виде звезды), чтобы дальше продолжить своё развитие и в итоге, как читаем далее, воссоединиться с Дао.
Т.е. сознание продолжает существовать не будучи заключённым в скафандр индивидуальности.
«Пребывание в вечности» — так можно перевести использованный в оригинальном тексте иероглиф 久 (jiǔ / цзю), но в данном случае это не то вечное постоянство перевоплощений, для обозначения которого выше автор использовал иероглиф 常 (cháng / чан) ‘постоянный’, ‘вечный’.
‘Вечность’, ‘остановка’, ‘ожидание’, ‘пребывание вне потока перемен’ — все эти значения иероглифа 久 (jiǔ / цзю) всё равно не могут описать заведомо непостижимое для нашего ума состояние слияния с Дао, когда сознание больше не участвует в качестве актёра в этом бесконечном сериале перевоплощений, но пронизывает его во всех аспектах, воссоединившись с Сознанием Режиссёра.
Т.е. максимальной внутренней тишины, когда сознание становится способно воспринять То, что обычно заслоняет заполненная ощущениями и концепциями «реальность» собственного ума.